Но Танагер Узрела Видение, и это было поважнее призраков. Место она выбрала точно. Именно отсюда огонь распространится в нужном направлении, неся гибель Низким Людям Бизона.

Бритый Баран в последний раз оглядел долину, а затем повернулся и пошел собирать сухой валежник. Он работал, пока пот не залил все тело. По долине уже задул жаркий ветер с запада.

Он внимательно посмотрел на деревья — прекрасные деревья, трепетавшие ветками на ветру.

— Я спасаю мир, — сказал он им. — Простите меня.

Он наклонился и достал из своего мешка палочки для добывания огня.

Два Дыма осторожно шел впереди, скрипя зубами каждый раз, как ему приходилось перебираться через упавшее дерево, опираясь на больную ногу. Когда боль в ноге стала совершенно невыносимой, у него сквозь стиснутые зубы вырвался стон.

— Может, нам отдохнуть немного? — спросил Танцующий-с-Огнем.

— Так мы никогда до Племени не доберемся. Тяжкий Бобр успеет помереть от старости, пока дойдем. Пошли. Когда Сила зовет, нельзя задерживаться из-за старого бердаче.

Танцующий-с-Огнем невесело улыбнулся, рассеянно глядя вдаль:

— Нет, дружище. Ну-ка, садись.

Два Дыма с готовностью опустился на бревно, облегченно вздыхая, а Танцующий-с-Огнем запустил руку в мешок и достал Волчью Котомку, завернутую в черную волчью шкуру. Два Дыма от беспокойства вцепился пальцами в кору дерева.

— Что ты задумал?

Танцующий-с-Огнем развязал волчью шкуру и произнес:

— Мы восстановили Волчью Котомку.

— Мы думаем, что восстановили, — поправил его Два Дыма. — Мы сделали, что могли.

— А Силе это и нужно, — ответил Танцующий-с-Огнем. — Давай я Спою над твоим коленом.

— А если ничего не выйдет? Давай не будем торопиться. Может, если что-то побаливает, в этом большой беды и нет. Вот посмотри, я…

Но Танцующий-с-Огнем закрыл глаза и поднял Волчью Котомку к небу. Он Запел Песнопение Духа, обращаясь к Силе; на его лице появилось выражение мира и блаженства.

Два Дыма вздрогнул, когда Котомка прикоснулась к его колену. «Что, если мы изменили Силу?» — испуганно спросил он себя.

Но больше он ничего не успел подумать: мир неожиданно покачнулся, и жгучая боль пронзила его больную ногу.

Танагер подбежала к пещерке и с облегчением заметила стоявший неподалеку вигвам-потельню.

— Два Дыма! Танцующий-с-Огнем!

Она подняла клапан — но не увидела в вигваме ничего, кроме треножника и камней. Она наклонилась и пощупала валуны. Холодные. Но уголья костра были еще теплыми, значит, они ушли не очень давно.

Она оглянулась и вздрогнула, увидев волка. Его тело — без шкуры — лежало на небольшом плоском камне мордой к западу. Танагер, сразу же оробев, медленно обошла его кругом, разглядывая рану, нанесенную дротиком. Внутренности были бережно вложены обратно в тело и аккуратно зашиты. На том месте, где умер зверь, виднелась большая лужа крови.

Горло Танагер сжалось; она отступила назад.

— Простите меня, Духи, — произнесла она негромко, боясь повысить голос. — Я всего лишь хотела помочь Зрящему Видения. Я клянусь вам, что так и сделаю.

Она осторожно удалилась, стараясь ни к чему не прикасаться. Отойдя немного от пещерки, она остановилась, выжидая, когда успокоится бешено колотившееся сердце. Дрожь охватила все тело Танагер — воительницы Красной Руки!..

Наконец она собралась с духом, повернулась и принялась отыскивать следы ушедших путников. Вскоре она обнаружила неровные отпечатки ног хромого. Улыбка удовлетворения мелькнула у нее на губах. Она подняла голову — и увидела желтовато-коричневый дымок, медленной, спокойной струйкой извивавшийся в потоке ветра. Дым полз по воздуху так медленно, как будто огню было лень гореть. Но на самом деле кто угодно из Красной Руки мог с уверенностью сказать, как обманчиво такое впечатление — в особенности в такой сухой год.

Танагер поспешно взглянула на север. С той стороны еще одна струя дыма лениво извивалась над лесом. Надо спешить!

Огонь-в-Ночи осторожно бежал по тропе, опасаясь подвернуть ногу на каком-нибудь камне. Забавно, как все устроено: вверх подниматься тяжело, но вот спускаться вниз еще сложнее.

За его спиной Бросает-Скалы поскользнулся и едва не упал.

— Эй, осторожней! Упадешь, ногу сломаешь — пропустишь Благословение. Уж я тебя точно на спине не потащу.

— Ну, а я скажу Тяжкому Бобру, что ты самовольно ушел, а я за гобой гнался.

— Было уже такое.

Бросает-Скалы усмехнулся:

— Знаю. Он ничего в общем-то не может сделать двум своим лучшим воинам. Не могу больше здесь околачиваться, выжидая, когда анит-а нас дротиками проткнут. Сам не знаю почему, но с тех пор, как Стройный Лес нам про эту ведьму рассказал, я себя здесь как-то не очень бодро чувствую.

— Значит, твердим одно: мы вернулись, чтобы проверить, прибыло ли мясо. Я не слишком-то доверяю тем ребятам, что его понесли.

— И ты надеешься, что Тяжкий Бобр эту байку проглотит?

— Если ты решил струсить и пойти на попятную, это нужно было там начать. — Огонь-в-Ночи ткнул большим пальцем через плечо, указывая на гору. — Выдумка-то твоя была.

Его товарищ беззвучно засмеялся:

— Так ведь мы сколько уже там по лесу бегаем, а? Две луны? А может, и все три? И что за это время произошло? Напали на пару селений, пару человек убили и захватили нескольких женщин. А потом анит-а исчезли. Я думаю, Левая Рука был прав. Они убежали на западный склон горы.

— Я только сплю спокойнее, когда думаю, что мы их прогнали… Знать бы только, почему с каждым днем мы все чаще Поем над убитыми друзьями.

— Зато мы все лучше изучаем тропы.

— А стеречь их не можем. Не знаю… слишком уж тут все на равнину не похоже. Мы не можем заставить врага выйти на открытый бой и сразиться один на один. У них нет воинской чести. Они, как койоты, повсюду тайком прокрадываются. Никогда не знаешь, когда один какой-нибудь осмелеет и вопьется тебе в зад!

— Но эту зиму им не пережить. Разве мы дали им время собрать запасы своих дурацких семян? У них даже охотиться времени не было. Мы ведь на них непрерывно давим… и зимой им придется умереть с голоду.

— А что же делают их старики и старухи, которых нигде не видно? Готов спорить, они как раз еду впрок заготавливают. — Огонь-в-Ночи остановился, тяжело дыша сильной грудью. — Честно скажу, не понимаю, что происходит. Я думаю, что старые рассказы о том, что с анит-а воюют одни бешеные собаки да безумцы, наевшиеся мухоморов, — чистая правда.

— А вот с их родственниками — с Белым Журавлем — мы без труда справились.